Тришии начало казаться, что весь мир сговорился против нее. Она знала, что так бывает после ночного межконтинентального рейса на восток, когда ты оказываешься лицом к лицу с лишним, невесть откуда взявшимся на твою голову днем. И все-таки.
На газоне перед ее домом были следы.
Саму Тришию следы на газоне волновали очень слабо. По ней, гори эти следы синим пламенем. Суббота. Утро. Тришия только что прилетела из Нью-Йорка. Она устала, она еле волочит ноги, весь мир против нее, и все, чего ей хочется сейчас – это включить негромко радио, забраться в постель и вскоре заснуть под умничанья Неда Шеррина неважно, по какому поводу.
Но Эрик Бартлетт не собирался отпускать ее прежде, чем они вдвоем внимательно изучат следы на газоне. Эрик – пожилой садовник, приезжавший по субботам из деревни поковыряться палкой в ее садике – не верил в ночные перелеты из Нью-Йорка. В его мире это было невозможно. Противоестественно.
Но зато он верил практически во все остальное.
– А я так думаю, это инопланетяне, – говорил он, нагибаясь над примятой травой и вороша ее своей палкой. – Они нынче совсем оборзели. Их рук дело, вот я как думаю.
– Вы так думаете? – переспросила Тришия, глянув с тоской на часы. Десять минут, определила она. Еще десять минут она сможет продержаться на ногах. Потом она рухнет, а на кровать или на траву – это уж как получится. И это если надо будеть просто стоять. Если придется еще с умным видом кивать и говорить "Вы так думаете?", то время сократится минут до пяти.
– А как же! – воодушевился Эрик. – Они, они. Приземляются прямо на газонах, а потом улетают. Иногда еще кошек прихватывают. Вот у миссис Вильямс, что напротив почты – знаете, кот такой рыжий у нее? Дак его раз инопланетяне-то и похитили. Ну, понятно, назавтра они его вернули, но, знаете, он был такой, ну, как пыльным мешком стукнутый. Все утро шатался по дому, а к обеду повалился и заснул. А так-то, обычно-то – должно же быть наоборот! Чтобы утром спал, а после обеда шатался. А это у него часы сбились – от межпланетного перелета, ну, знаете, как это бывает?
– Знаю, – вздохнула Тришия.
– А еще, она говорит, они его перекрасили в полосатого. Вот я и смотрю: следы-то точно такие, как должны быть от подпорок ихнего корабля.
– По-моему, больше похоже на след газонокосилки, – заметила Тришия.
– Э-э, если б они были покруглее – тогда еще может быть. Но эти – они больше такие, ну, кругоугольные. Вот, посмотрите. Инопланетянской такой формы.
– Просто вы говорили когда-то, что газонокосилка сдурела, и надо бы ее перебрать, а то она иногда делает в газоне дырки.
– Говорил, говорил. Я, мисс Тришия, от своих слов никогда не отказываюсь. Может, это и газонокосилка. Может быть. Но форма дырок не похожа. Они прилетели вон из-за того леса в своем корабле, подпорки выпустили и...
– Эрик, – устало попросила Тришия.
– Значит, вот что, мисс Тришия, – сказал Эрик. – Я посмотрю косилку, все равно ведь еще на прошлой неделе собирался, а вы уж делайте с этим, что себе хотите.
– Спасибо, Эрик, – поблагодарила Тришия. – Я пойду тогда спать. На кухне – вы там знаете, где что, да?
– Спасибо, мисс Тришия. Всего вам самого хорошего, – пожелал Эрик. Он нагнулся и поднял что-то с травы. – О! Глядите-ка! Трехлистный клевер! Знаете, это примета хорошая.
Эрик внимательно рассмотрел травинку, чтобы убедиться, что это настоящий трехлистный клевер, а не обыкновенный четырехлистный, у которого один листик оторвался.
– Не знаю, – сказал он. – На вашем месте я бы поискал инопланетянских следов в округе. – Прищурившись, Эрик окинул взглядом горизонт. – Особенно со стороны Хенли.
– Хорошо, Эрик, – пообещала Тришия. – Спасибо.
Тришия легла и посмотрела длинный цветной сон, полный попугаев и других птиц. После обеда она встала и принялась бесцельно шататься по дому, не зная, чем бы заняться в остаток дня – да и всей своей жизни, если честно. Примерно час она раздумывала, не съездить ли в город и не провести ли вечер у Ставро. Заведение это сейчас было модным у телевизионщиков крупного калибра, а встреча с коллегами могла бы помочь ей втянуться и войти обратно в колею. Наконец, Тришия решила поехать.
Ей очень нравился сам Ставро – грек, но немец по отцу, редкое сочетание. Всего несколько вечеров назад в Нью-Йорке Тришия побывала в "Альфе", первом клубе Ставро. "Альфой" сейчас заведовал брат Ставро Карл, считавший себя немцем, но сыном гречанки. Ставро будет приятно услышать, что дела у Карла в "Альфе" идут не ахти как, и Тришия решила, что непременно надо зайти и порадовать его. Ставро и Карл Мюллеры недолюбливали друг друга.
Да. Именно это она и сделает.
Еще примерно с час Тришия раздумывала, что же ей одеть. Наконец она остановилась на симпатичном черном платье, которое приобрела в Нью-Йорке. Она позвонила подруге узнать, кто собирался сегодня быть у Ставро, и узнала, что клуб сегодня закрыт под чью-то свадьбу.
Тогда Тришия подумала, что пытаться строить какие-то планы на жизнь – все равно, что закупаться по списку в большом универсаме. Тележка все равно никогда не едет туда, куда ты ее толкаешь, и в конце концов ты покупаешь не то, что хотела, а что придется. И что со всем этим делать? Что можно из этого приготовить? Тришия не знала.
Но инопланетяне действительно приземлились в ту ночь на ее газоне.