XXX

В Лос-Анжелесе они взяли машину в одном из агентств, сдающих напрокат машины со свалки.

– Несколько проблематично заставить его свернуть за угол, – предупредил парень в солнечных очках, вручавший им ключи. – Иногда проще выйти и найти какую-нибудь машину, которая едет в нужную сторону.

Заночевали они в отеле на бульваре Сансет-Стрип, про который кто-то сказал им, что он их восхитительно озадачит.

– Там все постояльцы – либо англичане, либо психи, либо и то, и другое. У них там есть бассейн, куда можно придти и посмотреть, как английские рок-звезды читают "Язык, истину и логику"9 перед репортерами.

Все было верно. В бассейне нашлась рок-звезда, и занималась она именно этим.

Парковщик в гараже не отнесся к их машине с должным пиететом, но они и сами не относились к ней с ним, так что все было в порядке.

Поздним вечером они проехались по Голливудским высотам вдоль Малхолланд-Драйва и сперва остановились полюбоваться головокружительным морем жидкого света огней Лос-Анжелеса, а потом остановились полюбоваться головокружительным морем жидкого света огней долины Сан-Фернандо. Здесь они заметили друг другу, что головокружительность зрелища кончается где-то на сетчатке их глаз и никак не затрагивает то, что за нею, и вернулись обратно, несколько разочарованные зрелищами. Впечатляющие моря огней сами по себе были не так уж плохи, но свет должен что-нибудь освещать, а то, что освещали эти конкретные впечатляющие моря огней, после того, как они проехали сквозь него, их не тронуло.

Легли они поздно, спали беспокойно и проснулись к полудню, когда уже было одуряюще жарко.

Они поехали по автостраде в Санта-Монику бросить свой первый взгляд на Тихий океан – океан, глядя на который, Косолапик Нормальный провел все свои дни и значительную часть своих ночей.

– Кто-то мне рассказывал, – сказала Фенчерч, – что однажды встретил на этом пляже двух леди, которые сделали то же, что и мы – впервые в жизни увидели Тихий океан. И будто бы, после долгого молчания, одна из них сказала другой: «Знаете, я думала, что он будет больше.»

Настроение у них еще более поднялось, когда солнце переместилось на западную часть неба, а вернувшись к своей развалюхе и поехав в ней прямо на закат, на фоне которого выстроить такой город, как Лос-Анжелес, не пришло бы в голову ни одному разумному существу, они вдруг почувствовали себя удивительно, иррационально счастливыми, и даже не обращали внимания на то, что радиоприемник их жуткой таратайки ловит только две станции, но зато одновременно. Что с того – ведь обе передавали рок-н-ролл!

– Я уверена, что он сможет нам помочь, – решительно сказала Фенчерч. – Я знаю, что он нам поможет. Как, еще раз, он хочет, чтобы его звали?

– Косолапик Нормальный.

– Я уверена, что он сможет нам помочь.

Артур же не был так уверен, и лишь надеялся, что это так, и что то, что Фенчерч потеряла, найдется здесь, на этой Земле, чем бы эта Земля ни оказалась на самом деле.

Он надеялся непрерывно и изо всех сил, с того самого разговора на берегу Серпентина, что ему не придется с трудом вспоминать то, что он решительно и бесповоротно зарыл в самом дальнем углу своей памяти, откуда, как он надеялся, оно не восстанет терзать его вновь.

В Санта-Барбаре они остановились у рыбного ресторанчика, перестроенного, по всей видимости, из заброшенного склада.

Фенчерч заказала султанку и сообщила, что она великолепна.

Артур попросил стейк из меч-рыбы и заявил, что тот разозлил его до чрезвычайности. Артур поймал проходившую мимо официантку за руку и потребовал ответа:

– Какого черта эта рыба так хороша? – сердито прогремел он.

– Прошу простить моего друга, – извинилась Фенчерч перед обалдевшей официанткой. – Похоже, у него сегодня наконец-то добрый день.