Я отправился в дальний путь,
я запомнил такой закон:
если хочешь – веселым, – будь,
только прежде стань стариком.
Хорошо под луной старику
и под солнцем ему хорошо –
похохочет в глаза врагу,
и согнет он его в дугу,
и сотрет он его в порошок.
(В каждом доме ждет меня чай,
одеяло и теплый хлеб,
и объятие невзначай,
если муж глуховат и слеп.
Каждый рад мне руку пожать
и спросить о здоровье коня,
мне бы так людей уважать,
как они уважают меня).
Глазки бегают, словно ртуть,
надоело – с таким лицом:
если хочешь – унылым, – будь,
только прежде стань подлецом.
Уведите меня далеко,
покажите мне белый свет –
нет на этой земле дураков,
да и умных на свете нет.*
И качается долгий путь.
(И шатает меня закон:
– Если вспомнил кого-нибудь,
Запечалился вдруг о ком –
бей в свой правый висок кулаком,
бей великим ножом в свою грудь!
Упади, умереть не забудь).
зима 1995
* Цит. по "Год обезьяны" ("Жазушы", Алма-Ата 1967). В издании "Определение берега" ("Жазушы", Алма-Ата 1976) этот фрагмент текста отсутствует, и имеются некоторые другие, не столь значительные отличия.
