Описание острова Нýменор
Сведения об острове Нýменорi, приводимые здесь, происходят из описаний и карт, долгое время хранившихся в архивах Королей Гондора. Архивы же те были лишь малой частью всего, что было написано о Нýменóре, ибо ученые люди острова составили немало трудов по его натуральной истории и географии; труды эти, как и почти все произведения искусств и достижения наук Нýменóра лучших времен, большей частью погибли в Низвержении.
И даже те документы, что хранились в Гондоре или Имладрисе (где заботами Элронда сохранялись уцелевшие сокровища Северных Нýменóрских Королей), немало пострадали от времени и условий хранения. Ибо, хотя спасшиеся в Средиземье, как они говорили, тосковали по Акаллабêту, Низверженному, и даже спустя долгое время не перестали считать себя в известной степени изгнанниками, когда стало ясно, что Дарованная Страна отнята назад и что Нýменор исчез навсегда, лишь немногие из уцелевших не сочли изучение того, что осталось от его истории, пустым и приносящим лишь бесполезные сожаления. История Ар-Фаразôна и его нечестивой армады – вот, в сущности, все, что сохранилось в памяти последующих поколений.
Земля Нýменóра сверху напоминала пятилучевую звезду или пятиугольник с сердцевиной протяженностью примерно в двести пятьдесят миль с севера на юг и с востока на запад, из которой исходили пять больших и вытянутых полуостровов. Полуострова эти числились отдельными землями и именовались Форостар (Северные Земли), Андустар (Западные Земли), Хьярнустар (Юго-Западные Земли), Хьярростар (Юго-Восточные) и Орростар (Восточные Земли). Сердцевина острова именовалась Митталмар (Срединные Земли) и не имела выхода к морю помимо Рóменны и ее фьорда. Небольшая часть Митталмара, однако, вычленялась и именовалась Арандор, Королевский Край. В Арандор входила гавань Рóменны, Менельтарма и Арменелос, Город Королей; и во все времена это была самая густонаселенная местность Нýменóра.
Митталмар возвышался над полуостровами (за вычетом их гор и холмов); это был край лугов и долин, и леса здесь были редки. Близ самого сердца Митталмара стояла высокая гора под названием Менельтарма, Столп Небес, посвященная Эру Илýватару. Хотя у подножья горы склоны ее были пологи и травянисты, по мере подъема к вершине она делалась все круче и у самой вершины становилась неодолима; но по склонам горы была проложена вьющаяся вокруг нее дорога, начинавшаяся у подножья с юга и заканчивавшаяся под навесом вершины с севера. Вершина же горы была как бы приплюснута и выровнена и могла вместить множество людей; но за всю историю Нýменóра ничья рука не касалась ее. Ни строения, ни жертвенника, ни даже груды диких камней никогда не было на ней; и никаких других подобий храмов у нýменóрцев не было во все дни их расцвета, до прихода Саурона. Никакого оружия или орудия труда нельзя было приносить туда; и никто не мог говорить там, кроме Короля. И Король говорил там лишь трижды в году: произнося молитву о наступающем годе в день Эрукьермэ в первые дни весны, прославляя Эру Илýватара посреди лета в день Эрулайталэ и благодаря его в день Эруханталэ в конце осени. В эти дни Король восходил на гору пешком в сопровождении большой процессии народа, одетого в белое и украшенного гирляндами цветов, хранящего молчание. И в другие дни разрешалось свободно восходить на вершину Менельтармы, по одиночке или в собрании; но говорится, что там хранилось такое великое молчание, что даже чужестранец, не знавший ничего о Нýменóре и его истории, попав туда, не осмеливался говорить вслух. Никакие птицы не залетали на вершину, кроме орлов. Едва кто-либо приближался к вершине, как три орла появлялись и усаживались на трех скалах у западного обрыва; но в дни Трех Молитв они не спускались, а оставались в небе и парили над людьми. Орлов называли Свидетелями Манвэ и верили, что он посылает их из Амана присматривать за Священной Горой и всей страною.
Основание Менельтармы плавно переходило в окружавшую ее равнину, но гора выпускала пять длинных невысоких отрогов в стороны пяти полуостровов, наподобие корней; и отроги эти называли Тармасундар, Корни Столпа. Вдоль юго-западного отрога к горе подходила дорога, что вела на ее вершину; и между этим отрогом и юго-восточным лежала неширокая долина. Она именовалась Нойринан, Долина Могил; ибо в конце ее в скале основания горы были вырублены пещеры, в которых находились могилы Королей и Королев Нýменóра.
Но большая часть Митталмара была отведена под пастбища. Юг его был покрыт травяными холмами, и там, в Эмериэ, была Страна Пастухов.
Форростар был наименее плодородной землей: каменистый, почти лишенный леса, за исключением западного склона вересковых взгорий, на котором росли еловые и лиственничные леса. В сторону Северного Мыса земля поднималась к скалистым высотам, и там из моря посреди грозных утесов и скал высился пик Соронтиль. Там были гнездовья множества орлов; и в этом месте Тар-Менельдур Элентирмо выстроил высокую башню, с которой наблюдал за ходом светил.
Андустар в северной своей части тоже был скалистым, и горные ельники его выходили на море. На побережье его были три небольших бухты, вдававшиеся с запада в горы, но здесь утесы во многих местах не обрывались в море, а у подножья их лежала полоса ровной земли. Самая северная из бухт именовалась бухта Андýниэ, ибо в ней была большая гавань Андýниэ (Заката), и город на берегу, и множество строений, поднимавшихся по крутым склонам за ним. Но большая часть северных земель Андустара была плодородна, и там также росли леса, березовые и буковые по верхам и дубравы с вязами в тенистых низинах. Залив меж Андустаром и Хьярнустаром именовался Эльданна, поскольку был обращен к Эрессэа; земли по берегам его, укрытые с севера и открытые к западным морям, были теплыми, и здесь выпадало больше всего дождей. На берегу посреди Залива стояла прекраснейшая из всех гаваней Нýменóра, Эльдалондэ Зеленая; туда в былые дни чаще всего приходили быстрые белые корабли эльдаров Эрессэа.
Повсюду вокруг этих мест, вверх по открытым морю склонам и далеко вглубь острова, росли вечнозеленые благоуханные деревья, привезенные с Запада и разросшиеся почти столь же прекрасно, по словам эльдаров, как в гавани Эрессэа. Те деревья были величайшей радостью Нýменóра, и их вспоминали во множестве песен спустя много лет после того, как они исчезли навсегда, ибо немногие из них когда-либо произрастали к востоку от Дарованной Земли: ороллайрэ и лайрелоссэ, нессамельда, вардарианна, таниквелассэ и яваннамúрэ с плодами золотыми и алыми. Цветы, кора и листья этих деревьев испускали сладостный аромат, и вся та земля была полна их благоуханием; потому ее называли Нúсималдар, Благоухающие Деревья. Многие из них приживались и росли в других местах Нýменóра, хотя и не в таком изобилии; но только здесь росли могучие золотые малинорни, за пять столетий выраставшие до высоты лишь немногим меньшей, чем в самом Эрессэа. Ствол этого дерева был гладок и серебрист, а ветви его тянулись вверх наподобие ветвей бука; но оно никогда не разветвлялось посередине, и ствол его был ровным. Листья его также напоминали листья бука, но были много больше, светло-зеленые сверху и серебристые снизу, и поблескивали на солнце; осенью же они не опадали, а лишь становились светло-золотыми. Весной на нем появлялись гроздья цветов, похожие на цветы вишни, не отцветавшие все лето; и как только раскрывались цветы, опадали листья, так что всю весну и все лето малинорнэ был украшен и окутан золотом, а ствол у него был серо-серебряный1. Плоды этого дерева походили на орехи в серебристой скорлупе; и их Тар-Алдарион, шестой Король Нýменóра, подарил некогда королю Гил-Галаду Линдонскому. В его стране они не прижились; но часть из них Гил-Галад передал своей родственнице Галадриэли, и под ее властью они проросли и прижились в заповедной земле Лотлóриэн близ реки Андуин, и росли там до тех пор, пока все Высокие Эльфы не покинули Средиземье; но те деревья не достигали высоты и величия тех великанов, что росли в Нýменóре.
Под Эльдалондэ в море впадала река Нундуйнэ, и на своем пути река эта разливалась небольшим озером Нúсинен, названным так из-за обилия духовитых кустарников и цветов по его берегам.
Хьярнустар в западной части своей был страною гористой, и южные и западные берега его были усеяны большими скалами; но на востоке плодородная и теплая земля его была покрыта виноградниками. Полуострова Хьярнустар и Хьярростар раздались широко, и на всем протяжении побережья между ними земля и море встречались так мирно, как нигде более на всем острове. Там впадала в море река Сирил, самая полноводная из рек острова (ибо все прочие реки, не считая Нундуйнэ на западе, были недлинными и торопливыми ручьями, сбегавшими к морю с окрестных гор), вытекавшая из источников под Менельтармой в долине Нойринан и протекавшая на юг через весь Митталмар. В низовьях своих она становилась широкой и разливистой. В море впадала она посреди обширных болот и тростниковых зарослей, и воды ее пробирались к югу переменчивыми путями через пески; ибо на много миль вокруг там раскинулись песчаные побережья и гальки; и на них селились, в основном, рыбаки, в поселках посреди болот и заводей, из которых самой большой была заводь Ниндамос.
В Хьярростаре в изобилии росли многие разновидности деревьев, и среди них – лауринквэ, которое очень любили люди за его цветы, другого же применения ему не было. Назвали его так за длинные грозди желтых цветов; и те, кто слышал от эльдаров о Лаурелине, Золотом Древе Валинóра, верили, что лауринквэ происходит от семян того великого Древа, привезенных эльдарами; но это было не так. Со дней Тар-Алдариона в тех местах выращивали множество леса для постройки кораблей.
Орростар был землею более прохладной, но от холодных северо-восточных ветров он был защищен взгорьем, протянувшимся от оконечности полуострова; во внутренних местностях Орростара выращивали злаки, особенно в тех, что граничили с Арандором.
Весь остров Нýменор расположен был так, словно был брошен в море сверху; к западу и чуть к востоку он был вытянут и почти повсюду, кроме южного побережья, обрывался в море скалистыми утесами. Птицы морские, водоплавающие и ныряющие, обитали на берегах Нýменóра в великом множестве. Моряки говорили, что и с закрытыми глазами могли бы сказать, что близок Нýменор, из-за шума птичьих базаров на побережье; и когда какой-либо корабль приближался к земле, птицы снимались со скал и подлетали к нему, радостно приветствуя его, ибо их никогда не убивали и не причиняли им намеренного вреда. Некоторые птицы сопровождали корабли в дальних плаваниях, даже корабли, ходившие в Средиземье. Также и по самому острову птиц водилось без счета, от киринки, птички не больше крапивника, в ярко-алых перышках, чей пронзительный голосок был на пороге человеческого слуха, и до великих орлов, считавшихся священными птицами Манвэ, которым никогда не наносили никакой обиды, пока не настали дни зла и ненависти к Валарам. На протяжении двух тысяч лет, со дней Элроса Тар-Миньятура и до времен Тар-Анкалимона сына Тар-Атанамира, на вершине башни королевского дворца в Арменелосе было орлиное гнездо; и чета орлов всегда жила в нем на попечении Короля.
Путешествовали по острову Нýменóру на конях; ибо все, и мужчины и женщины, очень любили верховую езду и коней, обращаясь с ними почтительно и любовно. Кони их были обучены узнавать голос хозяина с большого расстояния и откликаться на него; и в старых сказках говорилось, что мужчина и женщина, сильно любившие друг друга, могли призывать своих коней к себе в случае нужды одной лишь мыслью. Дороги Нýменóра были большей частью немощеные, приспособленные для верховой езды, поскольку повозки и телеги мало использовались в первые века, а большие грузы доставлялись морем. Главная и старейшая дорога острова, пригодная для колес, вела из крупнейшего порта Рóменны на востоке в королевский город Арменелос и далее в Долину Могил и к Менельтарме; еще в давние времена эта дорога была продолжена до Ондосто в Форростаре, а оттуда – до Андýниэ на западном берегу. По этой дороге везли из Северных земель строительный камень, а с запада – строевой лес, которым были богаты тамошние земли.
С Эдайном пришли в Нýменор многие искусства и ремесла и множество мастеров, которые учились у эльдаров, сохранив при этом свои собственные знания и традиции. Но они не могли взять с собой много сырья и привезли лишь инструменты; и долгое время любой металл в Нýменóре был драгоценным. Привезли они с собой также и много сокровищ, золото, и серебро и драгоценные камни; но в Нýменóре они ничего этого не нашли. Эти вещи они любили за их красоту, и любовь эта пробудила в них алчность в поздние дни, когда они подпали под Тень и стали горделивы и неправедны в своих делах с младшими народами Средиземья. От эльфов Эрессэа нýменóрцы время от времени получали в дар золото, серебро и драгоценности; но эти вещи оставались редкостью и высоко ценились в ранние века, пока власть Королей не распространилась на побережья Востока.
Некоторые металлы были найдены в Нýменóре, и с быстрым ростом горного, литейного и кузнечного дела железные и медные изделия стали обиходными. Среди мастеров Эдайна были оружейники, и, вобрав науки нолдоров, они приобрели великую искусность в изготовлении мечей, боевых топоров, копий и ножей. Гильдия Оружейников продолжала ковать мечи для сохранения мастерства, хотя основная часть их работы заключалась в изготовлении предметов мирного быта. Король и большинство сановников владели мечами по наследству от своих отцов2; часто они оставляли мечи своим наследникам. Новый меч обязательно выковывался для Наследника Короля и преподносился ему в день оглашения его титула. Но никто в Нýменóре не носил меча, и долгие годы очень немного оружия изготавливалось в этой стране. Были у них топоры, копья и луки, и охота с луками, пешая и конная, была любимым развлечением нýменóрцев. В поздние дни в средиземских войнах пуще всего боялись враги нýменóрских луков: "Заморские люди", говорится в преданиях, "посылали перед собой огромную тучу, словно дождь из змей или черный стальной вихрь"; и в те дни большие когорты Королевских Лучников вооружались полыми стальными луками и стрелами в черном оперении длиной от наконечника до конца пера в полный эллii.
Но долгое время экипажи нýменóрских кораблей сходили на средиземский берег без оружия; и хотя на борту у них были топоры для рубки строевого леса и луки для охоты на диких ничейных берегах, они не брали их с собой, когда шли к береговым людям. Они были очень огорчены, когда Тень расползлась по побережьям и люди, с которыми они дружили, стали враждебны к ним или начали их бояться; и те, которым они дали железо, обернули его против них же.
Более всего прочего сильные люди Нýменóра любили Море – плавание, ныряние и соревнования в скорости гребли и ловкости управления парусом. Самыми мужественными людьми острова были рыбаки; рыбы по всему побережью острова было в изобилии, и она во все времена была основным источником пропитания в Нýменóре; и все большие города Нýменóра стояли на берегу моря. По большей части из рыбаков вышли Морские Купцы, которые с годами стали гильдией важной и могучей. Говорится, что, когда аданы впервые поплыли через Море в Нýменор, следуя за Звездой, каждый эльфийский корабль из тех, что везли их, вел эльдар, снаряженный Кúрданом; и когда эльфийские капитаны отплыли обратно и увели с собой почти все корабли, немало времени прошло прежде, чем нýменóрцы начали сами выходить в открытое море. Но среди них были корабельщики, которых обучали эльдары; и своими собственными трудами и наукой они смогли постепенно сооружать корабли и плавать на большой воде. Когда с начала Второй Эпохи минуло шестьсот лет, Веантур, Капитан Королевского флота при Тар-Элендиле, впервые пустился в плаванье к берегам Средиземья. Он привел свой корабль "Энтулессэ", что значит "Возвращение", в Митлонд на весенних западных ветрах и вернулся осенью следующего года. С этого времени мореплавание стало основным занятием для смелых и крепких мужей Нýменóра; и Алдарион, сын Менельдура, женатого на дочери Веантура, основал Гильдию Морских Купцов, в которой объединились все испытанные мореходы Нýменóра; об этом рассказывается в нижеследующем сказании.