* * *

Как хиповская жизнь приходила за мной.
Прикасалась ко мне загорелой рукой.
На запястьи у ней в сорок фенечек ряд,
А в потоке волос колокольцы звенят.
Говорила: "Ой, сестренка, вставай-ка, и пойдем!
А коли ноги не держат – на крыльях полетим!"
Колокольцы звенели литым серебром,
Рассыпая серебряный звон по пути...

Как хиповская смерть приходила за мной,
На ходу потряхая бездонной сумой,
А в суме у него – снятых фенек гора,
И лица не видать из-под густого хайра.
Говорил он: "Сестра, не валяй дурака.
Что теперь гоношиться из-за пары минут?
Дай-ка руку, да в путь. А дорога легка.
Сколько шли со мной, сколько еще побредут..."

Как подвенечное платье приходило за мной,
Легкий ветер поигрывал легкой фатой.
Всюду ленты да розы, по краям – кружева,
Встало рядом и стало ломать рукава.
Шелестело оно: "Пожалей ты меня,
Что мне делать, нарядному платью, с тобой?
Я увяну, я стану, как та простыня,
На которой неделю спал кто-то другой..."

А я сижу под своим завихреньем небес,
Где ни жизни, ни смерти – сплошной черный ход.
Вот четвертый идет. Он не ангел, не бес,
Он вообще не ко мне, он сам себе пешеход...

20.01.94

© Тикки А. Шельен 1994